Странный доклад об электронном будущем России.

На фоне бурного развития рынка информационных технологий – мировая торговля которыми еще в 1997 году превысила совокупный объем торговли сельхозтоварами, автомобилями, металлопрокатом и текстилем – российская IT-отрасль хоть и демонстрирует 40%-ный годовой рост на этом высокодоходном рынке представлена явно недостаточно. Определенные надежды на прорыв в этой области эксперты связывают с Федеральной целевой программой "Электронная Россия". Перспектива изменения статуса IT-отрасли, размещение государственных заказов в профильных российских компаниях и другие блага, ожидаемые от ее реализации, с одной стороны и стремление разобраться в том, с кем именно, в процессе реализации ФЦП "Электронная Россия", государству придется иметь дело, с другой, обусловили взаимный интерес представителей власти и российского IT-бизнеса.

Состоявшийся 9 апреля в Институте мировой экономики РАН круглый стол "Будущее России на мировом рынке информационных технологий" с участием и тех, и других, показал, что российский IT-бизнес неоднороден – наряду с ответственными предпринимателями, успешно находящими точки соприкосновения собственных коммерческих интересов с национальными интересами страны, в российском IT-бизнесе присутствуют игроки с иными установками. Это обстоятельство следует учитывать при выборе фирм-подрядчиков для "Электронной России"…

Власть на круглом столе была, в частности, представлена зампредом комитета Госдумы РФ по информационной политике Александром Шубиным и начальником отдела науки аппарата Правительства РФ Андреем Кулагиным. Ими была высказана заинтересованность в скорейшем развитии IT-индустрии. В своем выступлении Шубин отнес информационные технологии к числу наиболее перспективных направлений развития экономики России. С другой стороны, Андрей Кулагин указал на низкую степень консолидированности IT-бизнесменов, и негативно оценил результаты приглашения представителей IT-отрасли на встречи с президентом и правительством: "Складывается впечатление, что они ни в чем не заинтересованы, кроме возможности работать индивидуально на иностранную компанию".

Присутствующий на круглом столе глава IBS Анатолий Карачинский (именно он представлявлял российский hi-tech на встречах с президентом и правительством) на сказанное никак не отреагировал. Свое видение интересов российского IT-бизнеса вниманию собравшихся предложила исполнительный директор компании Cognitive Technologies Ольга Ускова. Она отметила, что из-за отличий в специализации у IT-компаний зачастую, действительно, разные интересы. В то же время, общим для всех серьезных IT-компаний является заинтересованность в скорейшем принятии специального закона, регламентирующего их деятельность, так как неопределенность мешает в работе с крупными заказчиками: "Есть некоторая точка, в которой наши интересы и интересы государства сходятся, потому что в этой точке выплаченные налоги становятся адекватны полученным инвестициям".

В числе главных конкурентных преимуществ России в области информационных технологий ею были названы: "уровень образования, креативность мышления, мощный багаж научных разработок и относительно низкая стоимость труда". Анализируя причины незначительности доли России в рынке высоких технологий, Ускова указала на отсутствие опыта по окончательной доводке продукта, неразвитость маркетинга и логистики.

Путь Индии или Малайзии, по ее мнению, для России неприемлем. Специфическая ниша, которую может занять России - участие в разработках, требующих более фундаментальных знаний, чем знания программистов Индии и других азиатских странах. Для работ на таком уровне труд российских программистов стоит достаточно дешево. Отставание в области IT Ускова не считает фатальным, так как рынок высоких технологий очень динамичен – "выходя с очередной инновационной моделью, мы каждый раз попадаем в свежую нишу".

В качестве приоритетного рынка сбыта для российской IT- продукции она предлагает рассматривать страны Северной Европы (а так же Германию и страны Бенилюкса), так как у них "имеется довольно большая зона встречных бизнес-интересов". Здесь определенные лоббистские функции могло бы взять на себя государство (Ускова предложила "китайскую модель", когда допуск иностранных товаров на свои рынки, обуславливается размещением заказов исключительно в местных IT-компаниях). Определенной помехой, в этом случае, по ее мнению, может оказаться вступление России в ВТО.

Федеральная целевая программа "Электронная Россия", по мнению Усковой, кроме прямого эффекта от дополнительных заказов, способна сыграть для российской IT-отрасли серьезную маркетинговую и структурообразующую роль, положительно скажется на репутации российских IT-компаний при работе с иностранными клиентами, позволит найти эффективную форму взаимодействия бизнеса и власти… Такой взвешенный подход, нашел понимание у представителей Госдумы и Правительства РФ. Александр Шубин призвал власть и российский IT-бизнес к "активному диалогу", подчеркнув, что он выражает мнение "значительной части политической элиты страны". Обсуждение заметно оживилось.

Но без конфликта все-таки не обошлось – мнение, резко контрастирующее со взглядами большинства собравшихся, высказал Анатолий Карачинский. В жесткой безапелляционной форме он вообще отказал российской индустрии информационных технологий в праве на существование. Причиной ее "небытия" он считает отсутствие в отрасли капиталовложений соизмеримых с теми, что оборачиваются на NASDAQ. Среди многочисленных недостатков российских специалистов он особо выделяет "совершенно искаженную мотивацию, исключающую стремление зарабатывать деньги".

Ссылаясь на принципиальную невозможность для России "создать продукт и его продать", он предлагает идти по "индийскому пути" ("Стыдно, конечно, идти мыть полы, если ты – доктор наук. Но если нет другой работы, надо пойти и помыть..."). В качестве положительного примера Карачинский привел несколько небольших самодеятельных коллективов российских программистов, работающих на американские компании. Так как сейчас в Индии и других азиатских странах, специализирующихся на оффшорном программировании, нестабильная политическая ситуация у России, по мнению Карачинского, есть уникальный шанс занять на рынке их место.

Оценивая перспективы российской IT-отрасли, Карачинский утверждает: "Мы в роли младшего брата, у которого старший брат – отличник, и можно заглянуть к нему в тетрадки и списать контрольные работы". В качестве наиболее вероятного сценария для отдаленного будущего российской IT-отрасли он предлагает по примеру Тайваня или Южной Кореи стать своего рода "центром разработок". Причем "тайванизацию" России он называет "абсолютно государственной задачей". "Сейчас оказывается, - говорит Карачинский, - что больше 30% научных прорывов и новых технологий рождается не в Европе или Америке, а там. Правда, очень часто они преобразуются в те продукты, которые продаются через американские компании. Но это уже просчет местных правительств – недотянули с регулированием".

Образ будущего, по версии Карачинского, у представителей власти особого энтузиазма не вызвал. Было выражено естественное недоумение по причине резкой смены взглядов главы IBS. Дело в том, что раньше он позиционировал себя исключительно в качестве непримиримого противника как оффшорного программирования, так и государственного регулирования в сфере IT.

Не исключено, что происшедшей с его убеждениями метаморфозой всегда нацеленный на агрессивное лоббирование своих интересов в коридорах власти Карачинский обязан именно "Электронной России". Вернее, деньгам, выделенным на нее из государственного бюджета.

Вообще, опасность того, что в ходе конкурса на право участвовать в реализации "Электронной России" бюджетные деньги окажутся в руках людей, похожих на Карачинского, не стоит приуменьшать. Во-первых, не все они столь же беззастенчивы и неосторожны в публичных заявлениях, как глава IBS. Да и сам Карачинский - в свое время претендовавший на должность министра связи и информатизации (именно это министерство отвечает за реализацию "Электронной России") - наверняка, задействуют свои лоббистские возможности с тем, чтобы отхватить максимальный кусок бюджетного пирога...

Что же касается "круглого стола", то, если отнестись к амбициозному выступлению Карачинского, как к попытке презентации себя в качестве "крутого" подрядчика, то она явно провалилась. Власть, в лице Шубина и Кулагина, демонстративно проигнорировала его "доклад". Александр Шубин правда высказался в том духе, что инертность IT-бизнеса и неспособность многих его представителей мыслить в иных категориях, нежели скорейшее извлечение максимальной прибыли в кратчайший срок – следствие того, что их компании "контролируется иностранным капиталом". Намек более чем прозрачный – как известно, IBS Карачинского давно находится в собственности его заокеанских партнеров.

Больше "доклад" Карачинского на круглом столе не упоминался ни прямо, ни косвенно. Собравшиеся предпочли вернуться к обсуждению законодательных актов, необходимых для повышения эффективности российской IT-отрасли...

Таким образом, круглый стол в Институте мировой экономике обнаружил по крайней мере две противоположные точки зрения на развитие российской IT-индустрии. И есть все основания полагать, что столь очевидное "выпадение из контекста" еще совсем недавно удачливого и влиятельного главы IBS свидетельствует о качественных переменах, произошедших в "центре принятия решений". Хочется надеяться на то, что эти перемены необратимы.

	Библиотека Интернет Индустрии I2R.ru	Малобюджетные сайты... Продвижение веб-сайта... Контент и авторское право...
Забобрить! Блог		Поиск:	Рассылки для занятых...»

Библиотека Интернет Индустрии I2R.ru

Малобюджетные сайты...

Продвижение веб-сайта...

Контент и авторское право...

Почему не слушают Карачинского?